Foto: Žilvins Kempins. Caurule. Instalācija. Videolente, saplāksnis, tērauds. Izmēri variējami. 2008.
Канада вслед за Евросоюзом решила оспаривать в ВТО повышенные тарифы на импорт стали и алюминия, которые ввел американский президент Дональд Трамп. Торговая война между США и остальным миром постепенно обретает реальные очертания.
Сначала было повышение тарифов на ряд китайских товаров, вызвавших понятное неудовольствие в Пекине.
В четверг министр торговли ВША Уилбур Росс объявил, что в полночь начнут действовать новые импортные тарифы на сталь и алюминий из стран ЕС, Канады и Мексики — 25% и 10% соответственно.
В Европе еще загодя предупредили, что эти меры не останутся без ответа. Пострадают американские товары, идущие в Европу, начиная от апельсинового сока и клюквы и заканчивая джинсами и мотоциклами.
Стальные тарифы
У нынешнего обострения экономических отношений США с партнерами есть два измерения: экономическое и политическое. Экономическое измерение имеет вполне конкретные отраслевые очертания. В мире сегодня производится слишком много стали, это признают и в странах ЕС.
Правда, в Европе настаивают, что большая часть этих излишков родом из Китая, где производится около половины всей стали планеты — порядка 800 миллионов тонн в год. (В Европе в 2017 году произвели 168 миллионов тонн.)
Неприятность для Европы состоит в том, что Китай поставляет в США в пять раз меньше стали, чем страны ЕС. Более того, излишки китайского стального производства, порядка 20 миллионов тонн, теперь найдут себе дорогу на европейский рынок, осложнив жизнь европейским производителям.
Европейцы настаивают, что повышение импортных тарифов нарушает нормы ВТО, и начинают разбирательство в торговом арбитраже, а заодно составляют списки американских товаров, которые обложат пошлинами в качестве ответной меры.
С одной стороны, напрашивается параллель с законом Хоули-Смита, подписанным президентом США Гербертом Гувером в 1930 году. В попытке выполнить предвыборные обещания и защитить американское производство Гувер поднял тарифы на 20 тысяч импортируемых в США товаров.
Последовавшие ответные меры резко сократили торговый оборот США с другими странам и, как считают многие экономисты, окончательно столкнули страну в рецессию, позже названную Великой депрессией.
Сомнительный результат
Но в нынешних условиях довести экономические отношения Европы и США до такого кризиса трудно, потому что производственные мощности разделены и разбросаны по всему миру, полагает американский экономист и политолог Алексей Байер.
Происходившая последнее десятилетие деиндустриализация Соединенных Штатов означает большую зависимость от импорта.
Реанимировать производственные мощности, простаивавшие на протяжении многих лет, а то и десятилетий, конечно, можно. В краткосрочной перспективе это может увеличить занятость и поможет Дональду Трампу сдержать предвыборные обещания.
Впрочем, исследование Петерсоновского института международной экономики еще в 2002 году предсказывало, что увеличение тарифов приведет к созданию всего трех с половиной тысяч рабочих мест. Собственно, во всей сталелитейной отрасли в США сегодня заняты 140 тысяч человек — гораздо меньше, чем, например, в автомобилестроении или оборонной индустрии, куда эта сталь поступает.
Производство может вернуться в США и в виде технологий, играющих в постиндустриальной экономике огромную роль. Но это вопрос не одного дня.
Глобализация для избранных
В долгосрочной перспективе вновь превратить Америку в абсолютно самодостаточную «экономическую крепость», о чем, похоже, мечтает не только Трамп, но и некоторые другие политики правого спектра, в современном мире вряд ли получится.
Однако «новый изоляционизм» намечается не только в американской политике. Возврат Трампа к практике торговых войн (которые, по его словам, легко выиграть) в целом соответствует общему политическому вектору в странах «золотого миллиарда».
Это явление того же порядка, что и «брексит», и рост представительства популистских сил на европейской политической сцене. Некоторые аналитики полагают, что мир оказался не готов к столь стремительной глобализации, сломавшей существовавшие веками границы и барьеры.
К тому же предположения, что глобальная экономика принесет дивиденды всем ее участникам, не оправдались. «Вопрос не в том, выгодна ли глобализация — очевидно, это так. Вопрос в том, кому она выгодна», — замечает Эндрю Ланг из Лондонской школы экономики.
Разрыв между развитыми и развивающимися странами не сократился, а наоборот, увеличился. Более того, в среде экономистов существует теория, согласно которой этот разрыв или уже непреодолим, или мы вплотную к этому приблизились.
Стремление и отдельных граждан, и политических сил вернуться к простым и понятным временам национальных государств вполне понятно, но уже вряд ли осуществимо в полном объеме. Экономика развитых стран, да и не только их, сделалась за эти годы куда более взаимозависимой, чем 50 лет назад. Кроме того, там заметно выросли и потребительские стандарты.
Воевать — так воевать!
Однако возможности торговых войн старого образца с нехорошими последствиями для всех ее участников это не отменяет.
Все страны, которых коснулись американские тарифные ограничения — Канада, Мексика, страны ЕС, — немедленно заявили о том, что введут ответные ограничительные меры. В пятницу о запуске процесса урегулирования спора в ВТО заявила глава МИД Канады Христя Фриланд.
«Эти односторонние тарифы, введенные под ложным предлогом защиты национальной безопасности США, несовместимы с международными торговыми обязательствами Соединенных Штатов и правилами ВТО», — говорится в заявлении Фриленд.
Под каток ответных пошлин попадет все, до чего противники сумеют дотянуться. Решение проблемы во Всемирной торговой организации может занять годы, да и Трамп не был ранее замечен в излишнем уважении к международным институтам. Поэтому ответные меры будут носить односторонний и, возможно, нескоординированный характер.
Глобальная торговля, и так сбавившая обороты после финансового кризиса 2008-2009 годов, пострадает значительно. В период с 1998-й по 2008 год объемы глобальной торговли росли в среднем на 6,5% в год, после кризиса — вдвое медленнее, а в последние годы рост не дотягивает и до 2%.
Протекционистские меры тоже применяются все чаще, замечает профессор Саймон Эвенетт, эксперт по торговле из университета Св. Галлена. Однако, хотя протекционистские меры (не только импортные тарифы, но и, например, «местные» стандарты для импортных продуктов, которым те, разумеется, не соответствуют) и импонируют как политикам-популистам, так и их электорату, он же зачастую ведут к росту цен на внутреннем потребительском рынке.
Например, в 2012 году американский рынок захлестнула волна дешевых китайских автопокрышек. Президент Барак Обама, чтобы заставить Пекин «играть по правилам», обложил их значительный импортной пошлиной, что было принято в США с восторгом. Однако, по подсчетам Петерсоновского института, в этом же году американцы заплатили за свои покрышки на миллиард с лишним долларов больше, чем в предыдущем.
Кстати, и пошлины на сталь американские власти вводят не впервые, но, по утверждениям историков, эти меры в основном оказывались неэффективными.
Экономия масштаба
Можно с уверенностью говорить, что торговая война (как и любая другая) не пойдет на пользу ее участникам. К сожалению, это не означает, что сегодня они невозможны — что и доказал Дональд Трамп.
Нынешнее противостояние подчеркнуло важность того, что экономисты называют «экономией масштаба». Проще говоря, размер имеет значение: противостоять экономическому давлению первой экономики мира в одиночку может разве что вторая — Китай. (Пекин, кстати, предпочел не поднимать особого шума вокруг импортных ограничений, рассчитывая договориться с Трампом полюбовно.)
Остальным необходимо объединяться. Евросоюз привычно буксует, ограничиваясь пока угрозами ответить своими тарифами. При общем разладе, царящем сейчас на европейском континенте, надо полагать, что выработка плана ответных мер займет у стран ЕС какое-то время.
Но объемы торговли ЕС и США столь высоки (на них приходится примерно треть мирового торгового оборота), что любые ответные действия европейцев американцы почувствуют, пусть и не сразу. Возможно, это поколеблет уверенность Дональда Трампа в том, что торговую войну легко выиграть.
И еще один маленький комментарий, что называется, «на полях». Происходящее — повод для Великобритании задуматься, как потенциально могут складываться ее «привилегированные» отношения с США, да и с другими странам, после ее окончательного выхода из Евросоюза.
Leave a Reply