"Неделю назад говорила с латышской мамочкой Риге. Относительно счастливой мамочкой. Семья не богатая, но есть возможность сидеть дома с ребенком. Третий год. Потому что мест в детских садах нет. Нет, ну есть два садика в Катлакалнсе и Иманте. Только это на другом конце города. А счастлива мать потому, что, считая каждый евро, она все же может сидеть дома. Вот ее соседке — матери одиночке — повезло меньше. Ей пришло отдать своих детей в русских детский сад. Там места были. А ей очень нужно было выйти на работу. Ребенок ночами теперь видит кошмары, но женщине все равно нужно работать. Оказалось, что садик не готовит к латышской школе. Время от времени соседка жалуется на то, что происходит в садике, но ругаться в сам садик не ходит — боится, что будут мстить ее ребенку, — пишет Рита Нашениеце для Latvijas avīze, перевод Press.lv.



Рита-Эва Нашениеце работала в пресс-службе спикера Сейма Мурниеце
Источник: LETA

Есть такое понятие социальный конструкт. И этот социальный конструкт построен на том, что политический порядок постоянно, истерично и вечно поднимает тревогу по поводу того, как чувствуют себя «нацменьшинства», или, если называть вещи своими именами, те, кто говорит по-русски. Я поставила слово «нацменьшинства» в кавычки, потому что совсем не уверенна, что нацменьшинством можно назвать тех, кто превосходит латышей числом в десять или даже в сто раз. И я ни разу не слышала, что кто-то захотел бы узнать, как в Латвии чувствуют себя латышские дети и молодежь.

В рамках этого социального конструкта полиция задерживает тех пикетчиков, которые выступают за латышский язык, а не тех, кто выкрикивает антилатвийские лозунги.

Социальный конструкт предусматривает, что каждый латыш моментально переходит на русский язык, если с ним заговорить по-русски.

Социальный конструкт предусматривает, что женщина в годах, или хуже того, зрелый мужчина, не защищают своего молодого коллегу и его право на работе с коллегами говорить по-латышски. Они лучше промолчат, а в худшем случае присоединится к давлению русскоязычных коллег.

Латышские родители замалчивают ситуацию о местах в латышских детских садах Риги. Латыш унижение воспринимает, как норму, со смирением.

Социальный конструкт предполагает, что можно громко сказать «бу!» тому, кто захочет говорить по-латышски, даже если это ребенок.

Ситуация с садиками в Риге трагична. Есть такие, где очередь насчитывает 500 человек и больше, а каждый год принимают по 30. И даже то, что родители могут записать свое чадо в три садика — роли не играет. А вот в русских детских садах место предлагают сразу или очень быстро.

По мнению представителя Рижской думы Эйжении Алдермане все, кажется, в порядке. В русских садиках открывают так называемые латышские группы, где с детьми все равно говорят по-русски, или реже на плохом латышском языке.

Латышским родителям цинично, в стиле Советского союза, предлагают места в латышских садиках на окраинах города, очень далеко от места проживания и с необходимостью поднимать ребенка рано и таскать малыша туда-сюда через весь город. А ведь для Риги, где во время пробок такое передвижение в одну сторону занимает больше часа — это настоящий вызов.

Позицию городских чиновников можно понять, латышей в Риге может и не быть вообще, они могут приезжать на работу в департамент Рижской думы из Марупе и Кекавы, на работе планировать четырехполосную улицу где-нибудь на окраине города. А в конце дня возвращатся под Ригу, где зелено, есть латышские садики и прочее.

Власти в Рижской думе методично бьют по тем, кто за них не голосовал — по латышским семьям, их детским садам и школам.

Хотели закрыть единственную латышскую школу в Болдерае. Латышские семьи в группе риска, нейтрализация этой группы в интересах думы.

Я даже могу предположить, почему ни один юрист не подал заявление в Суд Сатверсме о том, что ситуация с латышскими детскими садами в Риге — катастрофическая, дискриминирующая и антигосударственная. Наверное, потому что Суд Сатверсме большим пальцем укажет на Сейм. Вопрос, те депутаты Сейма, у кого юридическое образование, они могу написать такое заявление в суд? Могут, только сделать это нужно очень четко. И тут встает другой вопрос — о вине политической элиты в сложившей ситуации. Вине, которую политики замалчивают.

Когда я говорю об этом с латышскими родителями, ответ всегда один — у нас нет сил и времени, потому что мы должны много работать, чтобы оплатить нянечку или частный детский сад. В обществе просто нет традиции беспокоиться о благополучии латышских детей. А вот беспокоиться о русскоговорящих — это нормально.

Политики являются заложниками своих хорошо оплачиваемых рабочих мест. С рижскими властями — все ясно. Так что защищать латышских детей просто некому, это можем сделать только мы сами. Грустно, но это правда. Нужно решить эту ситуацию, как европейское государство, как это уже сделали поляки, немцы и французы. Только тогда вы и ваши дети заслужите жить в Европе. А не в российской автономии. И да, заявление для суда Сатверсме нужно написать очень грамотно".